Филипп слышит хриплый тембр Тесси и беззвучно извиняется, беря парня за подбородок и выдыхая прохладное и мягкое “pardon” ему в губы. Он считал себя способным удержать любую ситуацию, но эта оказалась из ряда вон. Француз только в самых жарких фантазиях мог себе представить, как язык друга охаживает его член, а тут… Ох, он обязательно проделает то же самое с ним, покажет как надо и как достичь самого быстрого эффекта, или как помучать жертву подольше! Потом, когда тело не будет вспыхивать лихорадочным жаром и он не будет этого ожидать. Когда он захочет его снова так же, как сейчас.
-Возвращаю комплимент тебе, aime,- Фил целует парня в скулы, висок, лоб и обнимает одной рукой за плечи, пользуясь собственным ростом и  переворачиваясь на бок,- Ты красив всегда.
Рэдфорд ведь не знает, какое впечатление производит. И что половину острот в свой адрес ловит исключительно из-за того, что все эти чистокровные снобы признают его красоту и волевые качества, но не могут сказать этого вслух - чертов регламент чистокровных мудаков. Он, наверное, искренне считает себя обычным, но никогда таковым не являлся. Для Филиппа так точно.
Парень оставляет любовника лежать у себя на сгибе локтя, прижимается крепче и ласково шепчет “отдохни”. Они все еще касаются друг друга, Фил поглаживает линию челюсти Тессея большим пальцем и изредка невесомо целует в переносицу, и в этих жестах нет секса или похоти, только безграничная нежность и сердечность. Мелифлуа плавно переходит из стадии “не могу в это поверить!” через ласковые поглаживания на боку и утихающий жар чужого бедра меж своих колен к осознанию “я это никогда больше не потеряю!”. Что бы ни сказал Тесс и что бы ни пришло в его буйную голову, сдавать назад Фил не станет.
Теплые объятия и сонная ленность постепенно сменяются поцелуями и  возней. Им не нужно много времени, чтобы восстановиться и снова захотеть друг друга, но на сей раз нужно идти до конца. Потому что в голове Филиппа живет убеждение, что если уж лишать Рэдфорда невинности, то по полной. Он не испугался и его не отвратила случайна грубость, так что теперь француз боится чуть меньше. Он готов пробовать и завязаться в узел на столько, сколько того потребует комфорт Тесси.
Ему стоит очень большого волевого усилия над собой, прямо при друге с помощью Акцио приманить пузырек с лавандовым маслом и не улыбаясь, как дурачок, вскрыть его. Он не любит этот запах, но это самое оптимальное средство, чтобы нивелировать неприятные ощущения. Вязкие капли растягиваются меж пальцев и заливают всю ладонь, проливаются на живот  Рэдфорду и оставляют следы на одеяле. Филипп нарочито медленно тянется к промежности парня, глядя ему в глаза и целуя, пока кончики пальцев оставляют влажные полосы на коже. Тесс, должно быть,  смущен непривычными ощущениями, сбит с толку и не знает как реагировать, и Мелифлуа старается как может преодолеть этот последний барьер неловкости невозмутимостью и  похотью, которую разжигает в любовнике заново поцелуями, ласками, укусами на шее. Он разведит парню колени, показывая, как будет лучше лечь и гладит его, трет, скользит пальцами медленно и непрерывно. Как будто точно знает, что делает. Фил видит, что друг готов к новому раунду, его и самого скрутило приступом приятной судороги возбуждения, но он не может позволить себе все испортить: пока Тесси к нему не привыкнет, он его не возьмет. Даже если тот сам попросит, потому что в отличие от него, парень знает, какого это - принимать кого-то в себя без подготовки.
-Все в порядке?,- спрашивает он, когда  пробует все же продвинуться дальше и лицо возлюбленного кажется ему чересчур  напряженным. Фил порывисто целует парня в шею, сжимает мочку уха зубами и тут же зализывает укус, стараясь отвлечь его от неприятных ощущений,- Я знаю, звучит тупо, но расслабь живот. Так правда легче.
Он по прежнему держит Тессея в объятиях левой руки и все время гладит по плечу большим пальцем, находя ямку под ключицей просто восхитительной. Теперь он без передышки целует любовника, все так же медленно , но верно проникая в его тело пальцами, сначала одним, затем другим. Это занимает много времени. Иногда Филипп прерывается, чтобы добавить масло, и тогда как будто бы все приходится начинать сначала, зато с каждым разом - все меньше и меньше проходит прежде чем Тесс перестает сжиматься. Мелифлуа осмелел настолько, что даже начал потихоньку двигаться, ориентируясь в основном на слух и немного на осязание: влажное хлюпанье масла, поначалу едва различимое, и сокращение мышц. Неловкость истерта беспокойством о комфорте и успехом. Когда  тело принимает его до самых костяшек, и при этом Рэдфорд не сморщился, не зашипел и не сжал болезненно пальцы на его плече, впиваясь ногтями, француз ликует. Он смотрит вниз, на то, как качается возбужденный член, залитый маслом, как его ладонь ходит взад-вперед и как крепкий пресс раздувает меха ребер, чтобы легкие могли как можно шире забрать воздуха, и судорожно облизывает губы. Только бы сумел, только бы ничего не пошло не так!
-Mon Deu,- срывается с его губ пораженный шепот и  парень двигает рукой быстрее, чувствуя, что близок к успеху.
Он затыкает рот Тесси поцелуем и ласкает его рот языком в такт пошлым вульгарным звукам, которыми наполняется комната. Тело ловца передергивает резко, он оставил ему несколько царапин на плече - попал в чувствительную точку под простатой, но это только заставляет его двигаться быстрее и сжать любовника покрепче, чтобы тот не вырывался от перегрузивших его ощущений. Кажется, Тессей стукнул его по груди, но случайно или намеренно - хрен разберет. Филипп отрывается от него, оставляя алый рот стонать и ругаться на него, как ему только вздумается, а сам вбивается в тело парня так быстро, как только ему позволяет порядком уставшая рука.
-Еще немного,- обещает он Рэдфорду и доводит его до точки, когда уже плевать, что там было до - все перекрывает удовольствие теперь. Почти оргазм, острый, яркий, но Фил не наслаждается зрелищем. Он отпускает юношу, чтобы вылить остатки масла на себя и пристроиться  между его бедер. Это не сучий эгоизм, просто пока Тесси в несознанке, он не контролирует и  собственное тело, и проникновение - легче. Условно, конечно, но все же.
Волшебник гладит парня от колен вниз, по бедрам и аккуратно толкается в него, сжимая пальцами бока друга. Сумел до половины  войти и остановился, дрожа и шипя сквозь закушенные губы. Ему хочется материться и сказать банальщину - не смотря на все его ухищрения, Тесс - узкий, для него это все впервые,  и Филипп боится кончить прямо сейчас от того, как сильно тело любовника его сжало. Но он жмурится, тяжело дышит и терпит, как может.
-Расслабься, пожалуйста,- все-таки сказать что-то донельзя тривиальное пришлось и прозвучало это жалко, на его собственный вкус. Хотя со стороны, быть может, Фил это прорычал, прежде чем успокаивающе погладить Тессея по животу и нависнуть над ним, опираясь на колени да пальцы ног. Бедра Рэдфорда у него в пальцах как в тисках, и бедра его он держит полностью на весу, позволяя ему расслабить мышцы и положиться на него.
Когда пах обжигает теплом чужого тела, Филипп стонет гортанно, всхлипывает и медленно двигается назад, глядя на извивающегося под ним Тесси из-под опущенных ресниц. И затем снова - вперед, преодолевая уже не такое активное сопротивление тела. Для него это зеленый свет и Мелифлуа, взмокший как мышь, двигает бедрами увереннее, отпуская мальчишку на матрас и опираясь по обе стороны от его головы. Звук хлюпающих, соприкасающихся с силой тел и хриплое дыхание Фила глушат любой стыд, боль и вину. Так как хотел Рэдфорда, он, пожалуй, никого не хотел никогда. и не представляет, что когда-нибудь захочет. От его взгляда снизу вверх чистокровного переебывает и он вбивается в мальчишку размашисто, слушая его голос и улыбаясь, как сбрендивший псих. Волшебник открывает рот и склоняется над любовником, накрывая им его губы и завлекая в развязный, страстный поцелуй.