Она кричала, стонала, визжала и это заводило его ещё больше. Не зря же говорят, что аппетит приходит во время еды! Птичник прикрыл глаза от удовольствия, погружаясь в некий похотливый транс. Сейчас весь остальной мир перестал для него существовать. Была лишь сладкая мисс Бернадетт, её нежное тело и крики. Крики, срывающиеся на хрипы и визги. Рекс и сам захрипел, чувствуя, как она обжимает его, как полностью принимает в себе и не хочет отпускать. Ему хотелось войти ещё глубже, быть ещё яростнее и настойчивее. Она вошла с ним в ритм и мужчина попытался ускориться ещё хоть на толику, чтобы перед глазами его пташки потемнело от нехватки воздуха, а утром она проснулась с приятной и слегка тянущей болью. Но до утра ещё слишком далеко!
  Она простонала его имя и сжалась вокруг гангстера так, что мужчина и сам захрипел, впиваясь пальцами в нежную светлую кожу. Это точно оставит следы на её бёдрах, но их всё равно ни кто больше не увидит, кроме него. А если кто-то даже подумает об этом, то Фарес заставит того пожалеть о том дне, когда он решил покинуть лоно своей драгоценной матушки! Гангстер чувствовал отголоски электрических волн, которые проходили через всё её тело, пытался удержать хотя бы часть женского тела на месте. Слышал, как она рычала, словно дикий зверь и ему это нравилось, это ещё больше его заводило. Именно ради такой женщины Птичник и не разменивался на мафиозных шлюх и клубных завсегдатаек. Те ложились под каждого и были абсолютно одинаковы. Их стенания были пустыми и зачастую наигранными, словно в самом дешёвом кино, где актёры - соседи режиссёра. Такими были они, но не она. Нет, женщина под ним была настоящей, от кончиков волос, до подушечек пальцев. Она была живой, кричала, хрипела, ругалась, кричала его имя во время оргазма, сжимая его словно последнюю связь с миром. Эта женщина, эта дьявольская женщина, что же она с ним творила?!
  Она оглянулась, заглянула в его холодные глаза и утонула в образовавшемся море. Ибо каким-то чёртов мисс Беар топила все его ледники, превращая их в горячие источники. Фарес вслушивался в её тихий и хрипловатый голос, всё ещё оглушённый сладостными стонами. Несколько мгновений мужчина наблюдал за попытками женщины подняться и опереться на руки. Однако ему это быстро надоело и, покинув её заветное лоно, гангстер нежно поднял доктора с ковра и перевернул на спину, укладывая на всё тот же ковёр.
  Она лежала перед ним, обнажённая и прекрасная. Нежная, словно весенние цветы и сладкая, словно смесь мёда и патоки. Он наклонился и нежно поцеловал красное пятно на каждой из её коленок, затем провёл дорожку поцелуев от пупка к груди. Оставил по поцелую на каждой ладошке, потёрся о них гладко выбритой щекой. Затем запечатлил невесомый поцелуй на лбу, на ещё одном пятне от ковра. В следующий раз они точно займутся этим на кровати, на шёлковых простынях, чтобы не травмировать её нежную кожу. Прошёлся кончиком носа по шее и вниз, назад к пупку. Широкие ладони в это же время нежно оглаживали её ноги, постоянно, словно невзначай, задевая оголённые участки кожи. Птичник нежил и одновременно дразнил свою женщину. Он ласкал её тело, чтобы оно скорее справилось с прошедшим оргазмом, чтобы снова загорелось жгучим желанием. Рекс прикрыл глаза и усмехнулся, заметив, как маленькая пташка закусывает губу. Он нежно положил её ноги себе на плечи и поочерёдно лизнул оголённую кожу на каждой ноге, на той тонкой грани между чулками и пышущим жаром лоном. Вновь поочерёдно лизнул, правда теперь уже всем языком, а не кончиком, заставляя сладостный стон сорваться с её губ. И если маленькая мисс думала, что сейчас он продолжит пробовать её на вкус, то ошиблась. И ещё больше ошиблась, если решила, что Птичник оставит её ноги у себя на плечах.
  Гангстер аккуратно спустил длинные ноги на свои бёдра и плавно вошёл. Не отводя взгляда от её раскрошившегося лица, припухших губ. Наблюдал как вздымается и опадет женская грудь. Наклонился, чтобы смахнуть с её лица налипшую прядь волос. Птичник наблюдал за её затуманенным взглядом. Не сводил с неё глаз, наслаждаясь этим зрительным контактом и её видом. Рекс двигался очень медленно, размеренно. Вход и выход, каждое движение медленное, но чёткое. У него был свой неторопливый ритм. Плавно, чтобы почувствовать внутри неё каждую впадинки и складочку, чтобы навсегда запомнить их. Запомнить этот нежное и плавное ощущение. Ему некуда и незачем было торопиться. Птичник знал, что здесь его ни кто не станет искать и не потому что они в каком-то сверх секретном месте, а потому что он поехал по очень важным делам. А после переполоха и массового мордобоя, устроенного им из-за какой-то брошки! Ни кто из тех, кто обладает разумом и сознанием не сунется в дела Фареса. Плавно, вход и выход, чтобы она каждой стеночкой почувствовала его, его твёрдость, бугорки и вены, чтобы тоже запомнила только его. Потому что теперь сладкая пташка будет получать свою порцию ласки с силой когда только захочет. Медленный вход, выдох, и плавный выход. И это только начало, первый шаг на очень длинной дороге.
  Плавно и размеренно.

Отредактировано Рекс Фарес (Вс, 14 Апр 2019 11:45:12)

Эту ночь Птичник никогда не забудет. Длинную и безлунную, которая пролетела, казалось, за считанные мгновения. Теперь её запах навсегда засел в его голове, впитался через кожу. Отголосок её голоса звучал в каждой птичьей трели и простом чириканью воробушка. Он видел её лицо и затуманенный блаженством взгляд каждый раз, когда закрывал глаза. Руки всё ещё сжимались, в желании вновь прикоснуться к нежной коже женщины, только его женщины. Фарес был жадным и маленькая мисс Бернадетт была только для него, он даже поймал себя на мысли, что хочет вырвать Джонни язык лишь за то, что парень упомянул имя его сладкой малышки. Ибо губы ещё помнили нежность её кожи и едва поморщившийся лоб, когда гангстер нежно укладывал девушку в кровать и поцеловал на прощание. Уходить было дьявольской пыткой, но это было для её же безопасности. Раствориться в мареве утреннего тумана, чтобы ни кто из местных и людей Марони или Фальконе не узнал про этот адрес. Ведь теперь Птичник завёл себе слабость, почти непозволительную в его жестоком мире, любимую женщину.

  Телефонный звонок разбудил Джонни рано утром. Голос Фареса был бодрым, деловым и каким-то ... радостным? Парень решил, что ему это лишь показалось спросонья. Босс попросил быстро найти одного плохого парня и с завязанными глазами доставить его на заброшенный склад за городом, где иногда крутили своим дела Марони. Гангстер ничего не понимал, но взял подельника и отправился за указанным субъектом. Мужчина сопротивлялся недолго, вдвоём они быстро его скрутили и закинули в машину, к назначенному времени прибыв на место. Машины Рекса ни где не было видно, однако сам он стоял около ворот, курил и насвистывал какую-то незнакомую Джонни мелодию. Мужчина и сам чуть не присвистнул, впервые он видел Птичника таким расслабленным и счастливым? Чертова мать, Фарес определённо выглядел счастливым и довольным жизнью.
  - Весёлая ночка, босс? - усмехнулся Марко, тоже разглядывая умиротворённость на лице Рекса.
  - Можно сказать и так, - Птичник затянулся и медленно выпустил сизую струйку дыма.
  - Кстати, а что там с мисс Бе..., - начал было Джонни, но ледяной взгляд Фареса моментально заставил парня заткнуться.
  - Всё прекрасно, друг мой, - босс усмехнулся и затушил сигарету о подошву ботинка, - ведите нашего гостя, я всё подготовил.
  Пленника завели в плохо освещённое складское помещение весьма внушительных размеров. В центре друг напротив друга стояли два стула, на одном из них лежал моток верёвки. Без лишних вопросов мужчину усадили на этот стул и крепко привязали.
  - Просто прекрасно, - гангстер выудил из внутреннего кармана контрабандные сигары, которые курит правая рука Марони и жестом отправил подчинённых в тень, - пора начинать.
  Быстрым движением мужчина стянул повязку с головы молчавшего до этого пленника, после чего присел на противоположный стул и раскурил сигару. Намеренно выпуская струйку сизево дыма на одежду пленника.
  - Где я? Какого хера тут происходит?! Отпустите меня! Вы хоть знаете с кем связались, недоноски! Пленник, рослый и крепкий мужчина несколько раз дёрнулся, пытаясь хотя бы ослабить путы, но всё безрезультатно. Он шарил по складу взглядом, видя лишь Птичника сидящего перед ним. Он не узнал человека Фальконе и это было ему же на руку.
  Рекс молчал. Гангстер внимательно следил за каждый движением мужчины напротив, за малейшим изменением в мимике и голосе, продолжал курить и выдыхать дым на свою жертву.
  - Ты, сука нетраханная, отвечай, недоносок! Я с тобой говорю, гнида, кто ты и какого хера я тут делаю?! Да ты хоть знаешь кто я такой, блять?!
  - Господин Лоренс Майрон, - совершенно спокойно и бесстрастно ответил гангстер, ни один мускул ни дрогнул на его лице в ответ на брань и оскорбления Лоренса.
  - Охуеть, так тебе известно моё имя?! Тогда, выблядок ты шлюхин, какого ёбанного коня я тут сижу? Или тебе совсем своей жизни не жалко?
  Фарес усмехнулся, зажав сигару в зубах. И эта усмешка вышла очень холодной и жестокой, Майрон сделал глупость и заглянул прямо в голубые глаза гангстера. Здоровяка аж передёрнуло от увиденного. Только сейчас до Лоренса начало доходить, что перед ним не какая-то мелкая сошка решившая прыгнуть выше головы. В глазах мужчины напротив не было ничего, ледяная и обжигающая пустота, отражение самого Майрона и этого помещения. Он словно заглядывал в бездну. Мужчина нервно сглотнул и решил сменить тон, что-то очень сильно напугало его в этих глазах. А ещё этот запах сигар, редких, контрабандных.
  - Лаадно, приятель, не злись, - смешок вышел слегка истерическим, - мы не с того начали. Что тебе нужно?
  Фарес изогнул бровь, вынул изо рта сигару и выдохнул струйку сизого дыма прямо в лицо пленника.
  - Информация.
  - Всего то? Так можно было обойтись без всего этого цирка, - ещё один нервный смешок, - я всегда раз помочь приближённым господина Марони. А про то, что я работаю с ирландцами - брехня! Чистой воды!
  Птичник изогнул бровь, но промолчал, однако отметил для себя некоторые моменты и решил проверить кое какую информацию позже.
  - Ладно, ладно, что тебе нужно?
  - Мне тут нашептали, что пару недель назад ты видел, как молодая девушка, брюнетка, сходила с вечернего поезда на следующей остановке после выезда из Чикаго. Это правда?
  Мужик поднапрягся, пытаясь что-то вспомнить. Несколько минут прошло в тишине.
- Точно, - лицо здоровяка озарило осознанием, - вспомнил. Одна милая молоденькая куколка. С подружкой блондинкой. Обе выглядели такими встревоженными. Я уже хотел подойти, предложить помощь, - эта гаденькая улыбка совсем не понравилась Фаресу, но он промолчал, - но..
  - Но..?
  - А что я за это получу? С какого-то перепугу Майрон вдруг решил, что эта информация настолько ценна, что за неё можно поторговаться. Что же, информация была и правда очень ценной, вот только Лоренс ещё не понял, что может расплатиться за неё собственной кровью. Птичник хмыкнул и кинул окурок под ноги, затушив его носком ботинка. Конечно, он мог бы выжечь этим тлеющим окурком глаз нахальному кретину, или же прожечь значительную дуры на колене явно новых и дорогих брюк. А мог бы вставить в ухо и поджечь с другого конца. Но пока он не собирался убивать пленника, нечего его сладкой пташке марать свои нежные руки о такое ничтожество.
- Я подумаю над тем, чтобы сохранить твою жалкую жизнь, - ледяной тон пробирал до костей, но дегенерат напротив всё ещё храбрился. Надутый индюк, он не понимал, что уже висит над кастрюлей с хозяйским супом.
  - Эээ, неет, приятель, так не пойдёт! Ты мне - я тебе. Иначе дела в это городе не делаются.
  - А разве я предложил слишком малую цену? - Рекс удивлённо вздёрнул брови и наклонился вперёд, пронзая ледяным взглядом Лоренса и заставляя того вздрогнуть и захотеть отодвинуться подальше.
  - Да ты чё, мужик, это вообще не цена! Это даже не обсуждается.
  - Ладно, - Фарес резко откинулся на спинку стула и раскурил вторую сигару, - предложи свою цену.
  - Вот это уже разговор! - Майрон радостно заулыбался и начал быстро что-то подсчитывать в уме, - за рассказ про этих куколок я хочу штуку и недельную защиту от семьи Марони сверху.
  Птичник рассмеялся прямо в лицо жадному ублюдку, чуть не выронив сигару.
  - Что? - как-то обиженно надулся пленник, видимо совсем забыв про недавний страх и окончательно обнаглев, - хуле ты ржёшь?
  - А не высоковата ли цена? Давай ты начнёшь свой рассказ, а там уже посмотрим, стоят ли твои слова хотя бы ломанного цента.
  - Да пиздец, - жадность и наглость полностью затмили глаза Лоренцо, он то уже видел эти деньги в своих руках и мысленно порешал все дела прикрываясь защитой Марони, - поверь, мужик, данные про эту Мимозу, Гиацинту, да блять, как же эту дуру зовут, - мужчина сплюнул на пол, что очень не понравилось Рексу, - не Роза, как же там было, точно, вспомнил!
  Птичник уже, было, навострил уши, собираясь получить ценную информацию, однако Майрон оказался хоть немножечко умён. Он заткнулся и широко заулыбался. Видимо мысленно уже торгуясь с Фаресом, вот только он не учёл одного, подручный Фальконе не был готов торговаться, да и платить совершенно не собирался.
  - Ну и? - очередная струя сизого дыма полетела в лицо пленника.
  - И твоя бабёнка вместе с этой куколкой села к кому-то в тачку, вся такая взволнованная и растерянная.
  - Кому-то?
  - Ага, я не видела ни водилы, ни номера, обычная городская машина, ничего такого. Этот ублюдок явно знал больше, но молчал, специально набивая себе цену. Фарес молча докурил сигару и точно так же потушил её носком ботинка. Он ожидал от Лоренцо большего ума или хотя бы инстинкта самовыживания, однако этот прощелыга разочаровал его, а значит пора дожимать. Птичник медленно встал и отряхнул дорогой костюм, кивком головы указал подопечным на пленника, чтобы те незаметно подошли сзади и развязали верёвки. Почувствовав послабление рослый детина быстро вскочил на ноги, намереваясь, видимо, помахать кулаками, однако сам не понял, как споткнулся и громко рухнул на пол, лицом прямо в свой плевок. Майрон уже хотел подняться, как через секунду его пустую голову пригвоздила к полу чья-то тяжёлая нога. Рекс прижал пленника так, что черепушка последнего едва не хрустела, намереваясь лопнуть по швам.
  - Разве я сказал, что ты свободен? - прорычал Рекс и надавил ещё сильнее, из-за чего детина едва слышно заскулил.
  - Бля, мужик, да ты в край ахуел! Вот дай мне только встать и я тебя по стенке размажу как говно собачье! Да ты, блять, выблядок, у меня будешь мамку звать через пол часа! А когда я закончу побежишь к ней плакаться, что тебя отымели, как привокзальную сучку! Недоносок.
  И тут Лоренцо совершил две самых главных ошибки в своей жизни. Начал угрожать Птичнику и посмел оскорбить его мать. Рекс одним сильным рывком поставил мужчину на ноги и пока тот не успел опомниться прижал к стене. Схватив того за горло и сжав так, что адамово яблоко начало продавливаться внутрь. Он держал его на грани, передави чуть сильнее и крепкая шея сломается, отпусти и дашь врагу лишний глоток воздуха, который он может воспринять как твою слабость. Майрон захрипел, пытаясь ухватить ртом воздух, напоминая выброшенную на берег рыбину, глаза его полезли на лоб, руки пытались вцепиться в Рекса, а ноги болтались в нескольких сантиметрах над землёй. Птичник не мог долго удерживать рослого здоровяка одной рукой, поэтому сейчас каждая секунда была драгоценна. Он резко приблизился и с отвращением заглянул прямо в переполненные страхом глаза Лоренцо.
  - Как зовут женщину? Имя-цветок.
  Неудавшийся торговец информацией от отчаяния заглянул в холодные глаза Птичника и пожалел об этом в ту же секунду. Он словно смотрел в обжигающую холодом бездну, обжигающую могильным холодом, в стеклянных глазах отражалось его лицо и оно было одновременно не его. Бледное, испуганное, искажённое. Майрону даже на мгновение показалось, что в ответ на него смотрит не человек, а сам дьявол и в глазах дьявола он увидел отражение и скорых приход дряхлой старухи.
  - Имя! - прорычал Фарес, чуть сильнее сжимая пальцы, от чего сердце пленника пропустило удар, а по штанинам потекло что-то тёплое.
  - Мар... Мар.., - начал хрипеть Лоренцо, мысленно молясь лишь о том, чтобы выйти из этого склада живым и на своих двоих, а не в мешке для трупов.
  Рекс едва заметно ослабил хватку. Рука уже начинала заметно уставать, всё-таки этой ночью сладкая пташка не дала ему поспать, а раны всё ещё слегка побаливали.
  - Маргаритка, - из последних сил прохрипел Майрон, жадно хватая ртом спасительный воздух. В штаны начало слегка поддувать и приятное тепло превратилось в противную сырость, он ещё пока до конца не осознал откуда эта сырость взялась.
  Птичник изогнул бровь и ухмыльнулся. Какое-то странное имя или прозвище, словно у дешёвой шлюхи из борделя мадам помешанной на ботанике. Пока что он ещё не слышал этого имени, но ничего, уже что-то. Вот она, первая зацепка, тонкая ниточка за которую нужно аккуратно потянуть, чтобы можно было попытаться распутать этот запутанный клубок. Фарес наклонился к самому уху Лоренцо и зашептал.
  - Спасибо, приятель. Если ты хоть кому-то расскажешь о том, как я выгляжу или почему ты решил добровольно пойти в полицию к детективу Солу рассказать, что видел в тот день, то я вернусь. Твои самые худшие кошмары станут реальностью, Мамочка устанет стирать твои промокшие простыни.
  Фарес убрал руку и мужчина грузно упал на грязный пол склада, только сейчас осознавая, что, словно сопливый ребёнок, обоссался от страха перед отцовским ремнём.
  - Завяжите ему глаза и выкиньте перед участком, пора кинуть кость изголодавшимся псам. И да не запачкайте сиденье этим отребьем, химчистка салона денег стоит.
  - Да босс, - первым в себя пришёл Джонни. Мужчина молча и быстро подошёл к морально униженному торгашу и завязал ему глаза. Лоренцо при этом не шелохнулся. Он не смел кашлянуть, чтобы прочистить горло, не смел поднять взгляда, ведь перед глазами всё ещё стояло его собственное бледное и искажённое лицо, лицо человека на грани жизни и смерти. Джонни пришлось несколько раз махнуть Марко рукой, чтобы тот вышел из ступора от увиденного.

Отредактировано Рекс Фарес (Сб, 20 Апр 2019 20:37:08)

Марко выкурил всю пачку до фильтра пока они отвозили обгадившегося Лоренс к полицейскому участку. Он первый раз вёз настолько целого и запуганного до смерти человека. Майрон не смел поднять глаз или открыть рта, кажется его до сих пор бил мелкий озноб, мужчина даже не вытер с голос пыль с ботинка Фареса. Марко поглядывал на несчастного в зеркало заднего вида и понимал почему Фальконе выказывает этому приезжему такое снисхождение и доверие. Птичник и правда был если не дьяволом, то одним из его ближайших приспешников.
  - Друг, - мужчина положил руку на плечо Джонни, который уверенно вёл машину, казалось, парня совсем не проняло представление, - если я когда-нибудь настолько облажаюсь, что попаду на расправу к твоему боссу, то просто пристрели меня! Видимо Рекс неосознанно пробудил первичный, животный страх не только в Лоренс.
  - Вообще-то он и твой босс, - усмехнулся водитель, чем ещё сильнее напугал напарника, - не парься, он сказал отвезти тебя в бар в центре и отстегнул нам на хороший виски, как он сказал, за хорошую работу, - Джонни подмигнул другу, - так что сегодня мы отдыхаем. А об остальном не думай, Знаешь, он как-то сказал мне: Пока ты верен семье - семья любому порвёт за тебя глотку.
  Марко задумался о словах друга, очень глубоко задумался. Теперь его страх сменялся чем-то большим, уважением. Ведь если Птичник так впрягался за какую-то девку, пусть и кузину правой руки, которую видел всего один раз в жизни, то на что он готов пойти ради своих людей, которые будут верны ему до конца?

  Он не видел её несколько дней, а может и больше. При этом Рекс скучал, нежно, больно и тайно. Нельзя было показывать эту грусть даже своим людям. Пусть пташка и билась под ним в страстных конвульсиях оргазма, пусть запах её духов до сих пор не выветрился с его платка в нагрудном кармане, ведь перед уходом он намеренно спрыснул его ими. Даже учитывая то, что он видел её не просто обнажённой, он видел её самой живой и настоящей, что она заснула у него на руках и гангстер нежно отнёс и уложил её в кровать. Как же в тот момент ему хотелось остаться рядом с ней, просто лежать рядом, зарывшись носом в мягкие волосы, вдыхать её аромат, чувствовать как под широкой ладонью вздымается покатый живот, слушать её глубокое дыхание, узнать, бормочет ли она во сне или тихо посапывает. Фарес ненавидел себя в тот момент, когда переступал порог квартиры Антонио и растворялся в рассветном мареве. Прочь его гнала лишь одна мысль: так будет безопаснее для неё! Ни кто не должен знать где и с кем Птичник провёл эту ночь, ни кто не должен знать о его прелестной слабости, в первую очередь для безопасности этой самой слабости.
  За эти дни он успел даже съездить домой в Нью-Йорк по неотложным делам. Гангстер так долго её не видел, что разлука отдавалась почти физической болью. И при этом Фарес допускал мысль, что она совсем о нём не скучает. Хотя, может он до сих пор приходит к ней во сне, со своими уродливыми шрамами и холодными глазами, а может секс снял это напряжение и маленькая мисс Бернадетт избавилась от него в своей голове? Рекс не знал этого, но точно знал как дела у неё в морге, что она до сих пор подыскивает квартиру, что с ней ничего не случилось, ибо Джонни через день меняет следящих, чтобы те не намозолили глаза ирландцам или Марони. Он пока не успел закинуть приманку этим вечно поддатым любителям виски. Отец всегда говорил, что всему своё время, а время пока не пришло, скоро, но не сейчас.
  И вот, в очередной одинокий вечер от бокала бурбона его отвлёк звонок Джонни. Парниша поставил следить за Берн каких-то зелёных придурков. Что же, хоть один из них оказался с зачатками интеллекта и додумался позвонить боссу как только маленькая пташка решила направиться на задворки ресторана Марони. Джонни уже оказался сообразительнее и тут же позвонил Фаресу с закономерным вопросом, а что, собственно, делать? Решать нужно было прямо сейчас, поэтому Рекс тут же сорвался на задворки этой чёртовой Фантасмагории, молясь, лишь бы с его маленькой пташкой ничего не случилось. Подопечному же он сказал, чтобы тот готовил машину для отхода и варианты прикрытия, открытые боевые действия приведут к слишком тяжёлым и кровавым последствиям. А Птичнику пока что нельзя было привлекать к себе внимания, особенно учитывая, что Берн явно погнала в такую дыру из-за дела Вивьен.
  Птичник уже на всех парах нёсся к ресторану, когда Джонни позвонил второй следящий и попросил вызвать босса. Благо малец уже стал не дурак и сказал хвосту срочно отправляться восвояси и не тереться там, привлекая лишнее внимание. Тем временем он уже готовил для босса не засвеченную домом Фальконе машину и собирался сам сесть за руль.
  Фарес разминулся с хвостом всего на несколько минут, в чем хвосту очень повезло. Со всем ног он летел к ней, не потому что скучал или же испытывал собственническое чувство привязанности, а потому что помнил, что она пристрелила двоих Марони, она якшалась с людьми Фальконе и она, дьявол подери, из полиции! И плевать они хотели, что девчонка всего-то разделывает трупы, поймают и сами разделают её так, что даже родители не признают. Птичник летел и был зол, нет, скорее он был просто в бешенстве! Его пташка без предупреждения полетела на маячащий огонёк, который с лёгкостью может оказаться всепоглощающим пожарищем, которое в лучшем случае просто опалит ей крылышки, а в худшем...
  - Дьявол, женщины, - сквозь зубы ругнулся Рекс уже подбегая к ресторану. Он видел, как женщина со своими приблудами осматривает стены и в то же время видел, как начинает медленно двигаться ручка задней двери. Сейчас кто-то выйдет, заметит её и хорошо если просто начнёт задавать вопросы. Птичник рискнул, молниеносно приняв решение. Гангстер подлетел и, одним уверенным движением развернув женщину к себе лицом, резко впечатал её в стену жадным поцелуем, прижимаясь всем телом, в последний момент наклоняя свою шляпу так, чтобы скрыть от выходящих их лица, а пальто прикрывая её хрупкое тело, чтобы ни чем не выдать в ней младшего лейтенанта Беар, оставляя на обозрение лишь часть тонких женских ног. Фарес вжал её с силой, не позволяя пискнуть или рыпнуться, полностью затыкая рот жадным и бесцеремонным поцелуем.
  - Эй, голубки, валите отсюда, снимите себе номер в отеле! - пробасил кто-то с крыльца, чиркая зажигалкой. Голос был знакомым, кто-то из верхушки Марони, ещё чуть-чуть и они могли бы оба в считанные минуты оказаться в холодильнике этого самого ресторана.
  - Мы уже уходим, мистер, - изменённым голосом пробасил Птичник и оторвавшись от сладких губ своей женщины быстро потащил её прочь, не давая и секунды опомниться. Рексу чертовски хотелось оглянуться и посмотреть, на кого же они, всё-таки, нарвались, но это могло стать роковой ошибкой. А ошибки в такой момент недопустимы.
  Лишь за углом гангстер перестал тащить Бернадетт за локоть и вновь прижал к стене. Правда теперь уже нежно, но всё так же настойчиво, вновь срывая с её губ сладкий поцелуй, стараясь показать, как он скучал. Как лелеял в памяти ту ночь, как вдыхал запах её духов, стараясь вновь уловить вкус её кожи на кончике языка, он сминал её губы, не сдерживаясь, нежно и настойчиво оглаживая бока, бёдра, шею и плечи.
  - Сладкая пташка, ещё одна такая рисковая выходка и мне придётся посадить тебя в свою золотую клетку! - едва слышно прошептал в женское ухо гангстер и припал губами к бьющейся жилке на шее.

Отредактировано Рекс Фарес (Сб, 20 Апр 2019 20:39:08)

Он поддалась ему, ответила, обняла, прижалась к чужому теплу, словно дворовая кошка к ещё тёплому капоту автомобиля. И Рексу это нравилось, нравилась её страсть, напор и то, как она пыталась его оттолкнуть. Дьявол, Птичника заводило то, что она пыталась сказать ему нет словами, но её губы истошно кричали бескомпромиссное да! Да каждому его прикосновению и поцелую, его напору и иногда грубоватым ласкам. И он мог лишь надеяться, что эти губы хотят не только его прикосновения и тело. Фонарь разбился, да и черт бы с ним, он купит ей новый или два, деньги это мелочь. Для неё они должны быть просто цветными бумажками за которые его сладкая пташка будет покупать себе красивые чулки, которые он будет рвать в порыве страсти, стойкую помаду, которую так жалко будет оттирать от шрамов в душе, духи, запах которых будет его преследовать. Его малышка не будет ни в чём нуждаться, абсолютно. Рекс рос в бедности и лишениях, поэтому прекрасно знал цену денег и каждой ломанной монеты. Но точно так же он познал истинную цену прочных связей и уважения. Знал цену преданности и предательства. Но она не должна их знать, она вообще не должна разбираться в ценах. Его женщина никогда не будет считать деньги или же нуждаться в них, это Фарес решил для себя ещё в детстве.
  - Я очень рад, ты у меня большая молодец. Вот только минутная заминка и мы рисковали бы оказаться в разных холодильниках в твоём морге. Он одарил её очаровательной улыбкой. Хотел сказать, что предпочёл бы один общих холодильник, но решил, что ещё не время для подобных замечаний.
  Каждое её прикосновение заставляло что-то внутри гангстера сжаться, он едва сдерживался, чтобы не зарычать в её сладкое ушко и не наброситься на нежное женское тело прямо в этой грязной подворотне. Все эти дни мужчина вспоминал её раскрасневшееся лицо, стоны и как она кричит его имя в конвульсиях оргазма. Ещё никогда Рекс не любил когда его зовут по имени, как в ту ночь. Он соскучился, откровенно и нагло, вдохнул её аромат и вновь почувствовал какой-то животный голод, желание вкусить свою женщину, пройтись языком от пупка к груди. Останавливала лишь мысль, что они в грязной подворотне, и уже не шаловливые подростки, которым негде предаться любовным утехам. Как бы гангстер хотел прямо сейчас сгрести её в охапку и отвезти на одну из своих тайных квартир, чтобы вновь пережить головокружение той ночи. Чтобы к дьяволу сломать кофейный столик и разорвать её чулки на мелкие шматочки. Но Беар его оттолкнула, вновь вернулась к расследованию, напомнила про Вивьен. Жестокая женщина, но ему в ней это и нравилось.
  - Милая, ты правда думаешь, что твой дивизион выедет сюда? Прямо в Фантасмагорию? Да половина высших званий вашего участка здесь если не завсегдатаи, то дорогие гости, - Птичник усмехнулся и облизал губы, улавливая остывающие крохи её тепла и вкуса, - ты сменила помаду? Прошла была лучше. И да, - он вновь приблизился, вдыхая её запах, но не касаясь, - сладкая пташка, не дождёшься. Я же говорил, что пути назад не будет, теперь ты моя маленькая храбрая птичка, - гангстер позволил себе провести костяшками пальцев по её бледной щеке, - а имя, это женщина цветок о которой распинался Лоренс?