Фархад умел слушать. Более того, умел превосходно читать между строк, подмечая малейшие изменения выражения лица, чуть более долгие паузы или, к примеру, растерянную неловкость, что Ви так старательно пыталась скрыть за ироничной полуулыбкой. Смущать ее признанием было, пожалуй, невежливо, и потому какое-то время хозяин виллы продолжал делать свое дело молча, точно и впрямь не понял: ничего Форсайт этой девушке о нем не рассказывал. По крайней мере, ничего такого, что могло бы хоть что-то ей объяснить. С одной стороны, это было приятно – Феликс по-прежнему умел хранить чужие секреты – с другой – немного неловко: теперь ему придется рассказывать самому, а он, в отличие от юного капитана, битый час станет подбирать слова, чтобы избежать мерзко-острых углов. Но да ладно, это не так уж и сложно. А вот что действительно выглядело сложным, так это разгадка удивления, что застыло на лице гостьи, сменив улыбку. Ассувейди почувствовал перемену сразу, но, как ни вглядывался и как ни задумывался, никак не мог понять, в чем же таится причина. Разве что, Ви ожидала, что он утопит ее в фонтане… Вздор! Сущий, разумеется, вздор!
Мужчина поднялся, выпрямляясь во весь рост, мягко качнул головой – еще успеет осмыслить и догадаться – и подставил своей невольной собеседнице локоть, без слов предлагая сопроводить ее до виллы, раз уж она решила направиться именно туда и перестать изводить друзей нетерпением. Судя по всему, ей скорее руководила вежливость, но сейчас причины имели не так и много значения.
- Это очень похоже на сиора Форсайта, - Фархад улыбнулся, подмечая, как точно Ви описала непоседливого аквитанца, - и Вы, разумеется, правы в том, что его томление может обернуться катастрофой для моего дома и дорогих моему сердцу хрупких вещиц. Конечно, мое предложение прогуляться по саду остается в силе до самого Вашего отъезда – оно не имеет срока годности. Если будет угодно, Вы сможете воспользоваться им и в другой раз, если, конечно, он будет.
Хозяин виллы прервался и выдержал паузу, позволяя беседе течь спокойно и ровно, мелодично и неторопливо обходя изгибы и перескакивая пороги. Красноречие – это искусство. Отдельная дисциплина, что подвластна не каждому. Ассувейди же нескромно считал себя мастером слова и чарующим собеседником. Во всяком случае, на Павлиньем Архипелаге умение говорить неоднократно спасало ему жизнь. Когда тебе не дано владеть сталью и магией, твоим оружием становится разум… и слово. Мужчина повернулся лицом к своей гостье, украдкой рассматривая точеный профиль, и отвлекся на качающиеся вдоль дорожки калы.
- Табак – это не кусты, - ненавязчиво заметил он, предпочтя начать свою неприглядную история с небольшой лекции, - это вьющееся растение, которое удобно сажать вдоль изгородей или в резных беседках. Я привез семена еще с Павлиньего Архипелага, надеясь однажды попасть в более-менее подходящий климат. Когда я покидал свою Родину, я немного думал о том, где именно окажусь. Меня устроил бы любой свободный город, лишенный неприязни к выходцам Павлиньего Архипелага. Как видите, у меня достаточно характерная внешность, и мне не хотелось, чтобы меня принимали за работорговца, отправившегося в путь за живым товаром. Это была бы неплохая легенда для выживания, но скверная – для жизни. Я же искал возможности жить без воли господ над собственной жизнью… Кажется, сиор Форсайт не упоминал подробностей, но, коль скоро Вы с ними познакомитесь… У меня есть сестра на девять лет младше, и тогда, несколько лет назад, я стремился избавить ее от рабской участи и традиции быть отданной мужу в малолетстве. Мне это удалось, и я ничуть не жалею о том, что сейчас мы живем в Маривасе, а не на Павлиньем Архипелаге. Мне, конечно, свойственны ностальгические чувства и иногда я тоскую по Родине и дворцу, в котором родился и вырос, но я не строю иллюзий на этот счет, и понимаю, что Маривас даст нам обоим куда как больше возможностей. К тому же, мне искренне радостно видеть Ясмин счастливой и понимать, что я сделал все, что было в моих силах, чтобы это счастье стало возможным.
Фархад тепло улыбнулся – он и впрямь был невероятно горд тем, что все же сумел сбежать с Архипелага, что смог защитить и спасти свою маленькую сестру. Сейчас она росла свободно и ярко, и ее жизнь всецело принадлежала ей, а не чужой беспощадной воле. Пусть сам мужчина не мог избавиться от некоторых нюансов мышления раба, Ясмин – отринула их, и это было так трогательно.
- В том побеге нам и помог сиор Форсайт, - добавил Ассувейди, не желая умалять роли друга в этой истории, - без него мы не сумели бы улететь, и хвала Всеединому за его решимость!
Мужчина возвел очи к небу, вознося мысленную хвалу Всесоздателю, и прервался. Как Феликс хранил его тайну, так и сам хозяин виллы хранил тайну юного капитана. Если он захочет поведать, как именно оказался на Архипелаге и в каком положении жил, он поделится сам. Если нет, эти знания так и останутся разделенными на двоих.

Тем временем (тем самым, пока Виленсия прогуливалась по саду в обществе хозяина виллы) Феликс упорно искал пропажу по дому, беззастенчиво заглядывая в кабинеты, спальни и во все прочие открытые комнаты. Разумеется, с каждым новым провалом ему все отчетливее казалось, что Фархада на вилле попросту нет, и что он любуется огнями Фальянса вместе с доброй половиной Мариваса, однако, врожденное чувство азарта не позволяло парню сдаться и отступить, не проверив, хотя бы, половину всех комнат на этажах, а, заодно, террас и балконов. Юного пирата, привыкшего жить на одном лишь корабле, всегда поражало, для чего одному, ну ладно, двум людям такой огромный особняк, но Ассувейди отвечал уклончиво, ссылаясь то на сентиментальность, то на ностальгию, то на привычки, которые совсем не хотел менять. Фел, разумеется, отвечал, что жизнь во дворце мужчину разбаловала, однако, шутки в этих словах было много больше, чем истины: какое уж удовольствие быть рабом при хозяине! Внутри себя аквитанец Фархада даже жалел и, как мог, старался его отвлечь или увлечь чем-нибудь интересным. Он и слухи-то собирал только ради того, чтобы потом привести их на Маривас! Но это все было так, между делом…
Сунув нос за очередную ширму и, обнаружив за ней лишь корзину с фруктами, Форсайт подхватил веточку винограда и дальше пошел уже под звуки довольного чавканья и веселого свиста. Раз уж сюрприз провалился – а он похоже провалился – не было ничего дурного в том, чтобы перебудить весь дом и не оказаться принятым за бандита, головореза или еще кого-нибудь в том же роде. Конечно, про Сульфира парень не знал ничего – год назад никакого ассасина у Фархада не было и в помине – но вот про стражу помнил и теперь, равно как и Ватарэ, оставшаяся в гостиной, немного удивлялся, куда же все подевались. Скорее всего, конечно, ушли в город вместе с господином, но… кто-то же должен был остаться охранять виллу, ведь так?
Словом, Феликс совершенно не удивился, когда, позвав, наконец, хозяина, дозвался до патруля. Вооруженный до зубов, тот был к чужаку весьма неприветлив, и аквитанец даже успел подумать, что спасаться, кажется, придется бегством, но, когда он уже был готов прыгать в распахнутое окно, из одной из спален выплыла разряженная девушка и с громким радостным «Фееееликс!» кинулась ему на шею, под общее недоумение своей же охраны.
- Привет, Ясмин! – Форсайт приветливо улыбнулся, размыкая объятия, и принимаясь крутить старую знакомую, что год от года становилась все краше и краше, - Ты обалдеть как выросла за год! Если бы я встретил тебя на улице, я бы тебя не узнал!
- Зато ты совершенно не изменился! – Ясмин было потянулась расцеловать парня в щеки, но вдруг смутилась и, опустив взгляд, приземлилась на ноги, принимая куда более пристойное и подобающее им положение, - Ты здесь один? Надолго? Фархад уже… Ах да. Прекратите немедленно! Это сиор Форсайт, и он друг семьи.
Для убедительности девушка всплеснула ладонями, но стражники уже и сами опустили оружие, перестав тыкать оным в сторону незваного гостя.
- Нет. Я не один. Со мной сиор Мотыга, которого ты, конечно, знаешь, новый механик и бортовой целитель. И нет, я ненадолго. И мне очень нужен твой брат. Можно сказать, это вопрос трех смертей и трех жизней… Знаешь, где он?
- Все так серьезно? – Ясмин нахмурилась, не веря беспечному выражению лица пирата, и чуть закусила губу, - Не знаю… Был где-то здесь. Может быть, он в саду или куда-нибудь вышел. Спускайся обратно в гостиную. Я переоденусь и составлю вам компанию. Наверное нужен ужин?
- Да, ужин точно не помешал бы.
- Я скажу кому-нибудь, если Фархад не вернется, пока вы будете ужинать. Искать его в городе, конечно, бессмысленно, но он вроде бы и не собирался…
- А ты чего не на празднике?
- Все тебе расскажи! И между прочим, тебе нельзя здесь быть! Так что иди, Феликс, иди!
Подтолкнув аквитанца в спину, Ясмин поспешила обратно в комнату, а сам Форсайт нехотя пошел вниз, удивляясь, как быстро растут чужие дети, и как много времени прошло с его жизни на Архипелаге. А ведь казалось, что это было только вчера.
- Я его не нашел, - объявил аквитанец, зайдя в гостиную под тот же шелест, под который и выходил, - но зато нашел хозяйку, и она распорядилась накормить нас всех ужином. Фархада придется подождать, но мы никуда и не торопимся, так ведь? Кстати, а куда подевался наш мастер-механик-я-все-починила-а-ты?!
Феликс обвел глазами комнату и, не найдя Виленсии среди присутствующих, недоуменно и вопросительно уставился на прелестную хани.
- Только не говори, что она тоже пошла поискать хозяина виллы!
Разумеется, капитан шутил, полагая, что принцесса могла пойти поискать, например, уборную, но уж никак не Фархада, которого никогда и не видела, и каково же было его удивление, когда примерно на этой фразе Ее Величество вплыло в душную залу в сопровождении Ассувейди! Глаза Форсайта моментально расширились, рот открылся беззвучно, и закрыл он его только тогда, когда Виленсия – вот же стерва! – представила Фархаду Ватарэ. Фел в ответ надулся как мышь на крупу: он хотел сделать это сам и совершенно не так, а теперь?! Снова эта царственная задница обошла его на повороте!
- Фархад Ассувейди, - представить Ате хозяина виллы парнишка все же успел, - Мой хороший друг и не менее хороший знакомый.
- Привет, Фархад. Ты уже, кажется, знаешь обеих, но… Это Ата, а это Вилка. Да, с именем ей не повезло, но я честно предлагал звать ее хотя бы Гайкой! Рад тебя видеть! У вас с сестрой соревнование, кто за лето изменится больше?
Фел легко рассмеялся, обнимая друга и, получив в ответ такие же объятия, вернулся на свое место, бесцеремонно разглядывая Фархада и молча исключительно из уважения.
- Мы с Ясмин уже встретились, и она обещала накормить нас ужином. Так что… Можем идти в столовую?
- Можем, - Ассувейди сдержанно кивнул, отвечая на поклон поклоном, пусть и выполненным в традициях Павлиньего Архипелага, а не Кван-Тона, - Очень приятно, госпожа Футэ. Чувствуйте себя как дома. Сиор Гектор. Нет, прошу, давайте обойдемся без объятий – мои ребра еще помнят прошлую встречу.
- Ничего они не помнят! – Мотыга хохотнул и полез с объятиями, в своей прямоте не уступая Форсайту, - А вот и прекрасная хозяйка!
Феликс заметил Ясмин первым, и тотчас привлек все внимание к ней, вежливо и галантно подавая ей руку, чтобы та не запуталась в длинных шальварах и струящейся по полу накидке.
- Ясмин Ассувейди, - представил он девушку, - Это Вилка, и она механик. А это Ата, и она лучший целитель, которого я когда-либо знал и видел.
- Очень приятно, - хозяйка склонилась в изящном поклоне, но тотчас выпрямилась и перевела взгляд на брата, - кажется, я здесь уже не нужна? Но, если вы хотите поговорить прямо сейчас, я могла бы остаться за столом?
- Да нет, я не на столько спешу.
- А как же?
- Все в порядке, Ясмин. Потом.
Форсайт чарующе улыбнулся.

Отредактировано Феликс Форсайт (Вт, 29 Июл 2025 17:41:45)

Это было ужасно! Нет, правда было! В своей привычной манере бешеного хамсина, не терпящего порядка, правил и официоза, Феликс первую пару мгновений ещё пытался разрядить атмосферу неуместными шутками и не менее неуместной фривольностью, но, обнаружив обилие постных лиц и никакую реакцию, вынужденно сдался и подчинился общей атмосфере чинного благородства и изящества манер. Даже Ясмин и та была не на его стороне, хотя и выделялась своими бунтарскими дредами, кольцами-серьгами в бровях и носу и яркостью макияжа.
- Зануды… - страдальчески бросил Форсайт, отходя к Мотыге и хлопая помощника по плечу – он один не подвёл своего капитана – идёмте выпьем за встречу! Чтимая хани, достопочтенный господин...
Передразнив Ату и Фархада разом, аквитанец устремился в столовую, позволяя остальным разбираться самостоятельно. Хотят рассыпаться в поклонах – Всеединого ради, им с Мотыгой больше достанется! Да пусть хоть всю ночь упражняются в красноречии! Разумеется, Фел был не то, чтобы против, да и вырос всё же не в дикой среде, чтобы столь откровенно бороться против приличий, однако, что-то внутри отозвалось неприязнью, и парень не смог понять, что же это было: обида, досада, разочарование от того, что сюрприз не удался? – Думать и разбираться, впрочем, он и не стал.

Фархад же был сама любезность, как и полагалось щедрому и гостеприимному хозяину. Хорошо зная Феликса и Мотыгу, он, конечно, позволял себе ворчать и протестовать, но истинного недовольства в том было немного, и Ви, и достопочтенная госпожа Футэ без всякого труда распознали бы за напускным возмущением искреннюю радость от встречи. Так сложилось, что друзей у Ассувейди было совсем немного, и мужчина умел их ценить. Равно как и умел закрывать глаза на неожиданные сомнительные выходки. Форсайт же сегодня был сам не свой, возвращая выходца Павлиньего Архипелага в те времена, когда они только встретились. Та же пустая беспечность, то же отчаяние в глазах и стремление досадить всему миру и тяпнуть ближнего побольнее, лишь бы внутри сделалось не так страшно. Ви, судя по всему, о том не догадывалась. Ата… Возможно. Фархад пока что знал её слишком плохо, но зато был недурно осведомлён о манерах кван-тонцев мастерски пускать пыль в глаза, не выдавая никакой искренности. Безукоризненная вежливость и любезность как первые две маски, а за ними ещё десяток, и пока докопаешься до лица, сойдёшь с ума от сложности загадки. Для Феликса это, пожалуй, было нехорошо – он ни за что не заметит подвоха, если тот есть. В остальном, ничего такого, что хотелось бы осудить. В конце концов, выходец с Павлиньего Архипелага и сам не отличался открытостью.
- В любом случае, очень приятно, - легко отозвался он, отвечая улыбками на улыбки, - идёмте. Прошу.
Указав рукой направление, Фархад отошёл в сторону, пропуская гостей вперёд и с ними и Ясмин, а сам чуть задержался, ища глазами Сульфира. Мальчишка-ассасин потерялся ещё в саду, в какой-то момент скрывшись от глаз господ, но теперь появился, застыв между штор в проходе и сверля удаляющиеся спины внимательным взглядом. Ему не нравилась Вилка, как не нравился и Гектор Мотыга, однако, на фоне прочих эти двое казались невинными овцами в волчьем стаде – обычные люди, полагающиеся на оружие и умение сражаться. Госпожа Футэ и Феликс Форсайт же производили совершенно иное впечатление, заставляя нервы дрожать натянутыми струнами, а мир вокруг – дребезжать и звенеть переливами музыки. Слишком чуждой, слишком нездешней, неслышимой обычным ухом. Будь Сульфир чуть больше духом и чуть меньше человеком, он наверняка понял бы, с чем имеет дело, но сейчас лишь насторожился, мысленно мечтая выкинуть с виллы обоих, пока не случилось беды. Впрочем, пока его не спрашивали, он молчал, не привлекая внимания.
- Полагаю, ты можешь отдохнуть, - Ассувейди улыбнулся, мягко касаясь плеча и невольно унимая и перезвон колокольчиков, и пляску нездешних огней, - Феликс мой друг, и, хотя он совершенно не разбирается в людях, я не сомневаюсь, его друзья не причинят мне вреда.
- Нет. Я никуда не уйду.
Сульфир упрямо качнул головой, и хозяин виллы нехотя подчинился – момент для спора с мальчишкой был совершенно неподходящий – Ясмин ещё только училась быть госпожой и оставлять её с гостями одну надолго не стоило, хотя девочка, безусловно, старалась.
- Да, конечно, - отозвалась она на просьбу госпожи Футэ, - боюсь, прямо сейчас получить что-либо из кухни Павлиньего Архипелага не получится, но я скажу слугам и, может быть, что-нибудь из десертов позднее появится на столе. Лейла, ты слышала?
Девушка обернулась к семенившей за ними служанке и, стоило той удалиться с понимающим кивком, вновь вернула внимание прелестной кван-тонке. Она была такая хрупкая, такая маленькая, такая изящная, что невольно рождала толику зависти – ей никогда такой не стать, даже если она будет очень-очень стараться!
- Я читала, что в Кван-тоне принято есть рыбу сырой. Это правда?
Вообще-то Ясмин очень хотелось спросить о другом, лишь бы заслужить такой же взгляд, каким Феликс смотрел на целительницу, но они едва-едва познакомились, и задавать прямые вопросы было слишком невежливо.

Ясмин открыто искренне улыбнулась. Толика зависти, как и прежде, отравляла ей сердце, заставляя смотреть на крохотную кван-тонку как на удачливую соперницу, однако, раненая печалью душа не утратила ни любопытства, ни умения радоваться простым мелочам: вкусной еде, приятной музыке или аромату, новому знанию о чужой для неё стране. Выросшая в гареме девушка мечтала однажды объехать весь мир и побывать в каждом его уголке, и потому сейчас слушала рассказ чужеземок с нескрываемым интересом.
- И вы никогда не травитесь такой рыбой? – спросила она, переводя взгляд с Аты на Вилку и обратно, - На Павлиньем Архипелаге ничего не едят сырьём, но даже тогда используют очень много различных специй. А ещё практически не употребляют в пищу рыбу и морепродукты. Сейчас это кажется мне таким странным! Вокруг океан, как можно так пренебрегать его дарами?!
Ясмин всплеснула руками, отчего браслеты, которыми были усыпаны её запястья, мелодично зазвенели и закачались, отбрасывая на стены и стол золотые блики.
- И я никогда не слышала про такую рыбу, как фугу. Она водится только в Ваших краях или в других местах её попросту не готовят? А про скорпионов – это чистейшая правда. А ещё на архипелаге готовят змей. Я обожаю змей! Если бы только здесь умели готовить что-то подобное, вы непременно должны были бы попробовать. Впрочем, Павлиний Архипелаг особенно славен своими сладостями. Мы что-нибудь придумаем, если вы здесь задержитесь.
Девушка прервалась, пытаясь вслушаться между делом и в разговоры мужчин, и когда Вилка вдруг спросила её про гарем, не сразу нашлась, что ответить. Глаза её на миг распахнулись, а на лице нарисовалась растерянность.
- Так вы не знаете? – спросила Ясмин заговорщическим шёпотом, но тотчас же осеклась, заставив себя прикусить язык и следовать не за первой догадкой, но за той, что пришла в голову самой последней, - То есть, у нас, конечно, есть гарем, но в нём живу только я и слуги. Вы наверно думаете, что мы с Фархадом муж и жена… Это не так. Я его младшая сестра, и никаких жён и наложниц у него нет. Рабство здесь изжили – и это прекрасно, а жены, ну… Мы с братом выросли в гареме, и нам проще иметь спальни в разных концах виллы. У него часто бывают какие-то гости или дела, и мне не за чем с ними встречаться.
Девушка пожала плечами, не видя в толике правды ничего такого, и украдкой посмотрела на Фархада, что сейчас оживленно болтал с Феликсом и Мотыгой, и Феликс так живо и обворожительно хохотал, наслаждаясь поданной выпивкой и, кажется, вовсе не замечая еды. Ясмин закусила губу и вернула внимание своим гостям.
- Наверное с моей стороны это будет не очень вежливо, - начала она, даже не пробуя скрыть волнение, - но вы не знаете, какое у сиора Форсайта дело к Фархаду? Он сказал, что это вопрос трёх жизней и смертей и не похоже, чтобы шутил…
Девушка стиснула кулачки, страшась узнать жуткую правду, однако, вместо слов чужеземок её настиг голос брата, просящий сопроводить женщин в отведённые им спальни и помочь устроиться на ночь.
- Да конечно, я всё покажу.
Ясмин медленно поднялась, в надежде, что всё же услышит ответ на заданный ранее вопрос, но гостьи были слишком утомлены дорогой и действительно жаждали отойти ко сну.
- С вами останется Дани, - представила Ясмин смуглую черноволосую женщину, уроженку далёких южных земель, - если что-то понадобится, только скажите. Моя спальня почти что напротив. Доброй вам ночи.
Вежливо поклонившись, юная хозяйка оставила двоих подруг наедине, и вилла погрузилась в привычную ей тишину, если не считать звона посуды, торопливой возни поднятых на ноги слуг и тихого разговора между хозяином и юным аквитанцем.
- Что происходит, Феликс? – от Фархада не укрылись ни печальные взгляды, брошенные на Ату, ни нервозность брошенных шуток, ни нетронутая еда, - Ты ведь не просто так прилетел в Маривас, и я не сомневаюсь, что и не ради того, чтобы вручить мне ту бандероль.
- Может быть, - Форсайт был уже достаточно пьян, чтобы отвечать на вопросы весёлыми шутками, но и не на столько отчаявшимся, чтобы решить делиться проблемами прямо сейчас, - может быть, завтра ты и узнаешь.
- То есть, сейчас ты просто уйдёшь и бросишь своих друзей на меня. Чтобы я что?
- Мм… Завтра я вернусь. Просто не брошу. Брошу сложно. Серьёзно, Фархад, не грузись раньше времени и лучше скажи мне, где мне найти хорошего жреца, а не шарлатана.
- Сегодня уже нигде… Сегодня как-никак праздник…
- Завтра!
- Что завтра?
- Где найти его завтра?
- В храме Всеединого, на окраине… Куда ты прямо сейчас?!
- Это не важно, Фархад. Может быть, всё уже не важно.
- Диего… Его зовут Диего. И скажи, что ты от меня.
- Ну вот, можешь же, когда хочешь, и без того, чтобы учить меня жить.
Феликс зло улыбнулся и было убрался прочь, однако, у самого выхода обернулся, обвив руками колонну.
- И позаботься об Ате. Скажи ей, что я доверяю тебе как себе, и чтобы она всё тебе рассказала.
- Что рассказала?! Господь Всеединый! Я с тобой поседею до срока!
Ассувейди закатил глаза, но не дождавшись от удаляющейся спины приятеля никакого ответа, вернулся в кухню, где сейчас вместе со слугами дежурил ассасин. Напряжённое лицо его было сосредоточено, взгляд ясных зелёных глаз смотрел куда-то во вне, а руки до белизны в костяшках сжимали рукояти клинков.
- Сульфир! – дозваться до юноши удалось лишь с третьей попытки и то относительно, - я иду к себе и намереваюсь спать.
- Да. Хорошо. Мне нужно кое-что проверить…
- А, да…
Фархад легко согласился – слишком много новостей оказалось для одного вечера, и новых известий мужчина получать не желал.

Отредактировано Фархад (Чт, 31 Июл 2025 18:08:20)